Старшие вьетнамские коллеги (с высших курсов) выезжали из Вьетнама в Польшу на поезде. Путешествие из Ханой в Варшаву через Пекин, Улан-Батор и Москву длилось 2 недели. Но из-за китайско-вьетнамского конфликта, мы получили возможность летать самолетом. Это был первый полет, для каждого из нас.
Второе дело, кторое увеличивало мою грусть это факт, что мы с другом будем изучать прикладную математику. А мне математика уже надоела после трех лет крысных бегов в этой области. Но что ж было делать, Родина нуждается в математиках, а Польша известна учеными, математиками, химиками – значит надо будет послушаться Партии.
Еще до того когда мы попали в Польшу, нам надо было побывать несколько дней в Москве. 6.09.1980 мы были в аэропорту в Ганой, а после обеда 7.09.1980 мы приземлились в Москве. Путешествие на самолете длилось свыше 12 часов, с двумя остановками в пути.
Именно тогда в Польше свободные профсоюзы начали активно действовать (Солидарность) и поэтому Партия очень за нас переживала. Власти задумывались, не поискать ли нам какие-то другие курсы в СССР, потому что в этой «упрямой» Польше может быть по-разному.
В конце-концов, нам купили билеты на поезд в Варшаву. В субботу 13.09.1980 г. мы приехали в столицу Польши. Несколько дней позже, утром 19.09.1980 мы уехали на поезде в Люблин.
Я помню точные даты не поэтому, что у меня хорошая память к цифрам, но поэтому, что я их беру из... шестого тома моего памятника, который у меня до сих пор. Предыдущие 6 томов остались в Вьетнаме, и по всей вероятности, потом попали в макулатуру. Седмого тома нет. Некому было писать из-за отсутствия времени и просто не хотелось. В Польше надо было много заниматься, потому что курсы были сложные и никакого льготного тарифа для иностранных студентов не было.
Мы получили от Министерства по одном свитере, потому что Партия заботилась о нас , зная, что в Польше холодно. Кроме того, тогда у каждого студента, с бедной или богатой семьи, в большом чемодане могли быть только 2,3 рубашки и 3 пары брюк. Все поэтому, что в Вьетнаме действовала карточная система и ткани можно было получить только по талонам. В магазинах можно было купить, время от времени, только майки и шертики. Зимние куртки надо будет купить самостоятельно, используя свои скромные сбережения из стипендии.
Мы радовались, что нас обеспечили всем необходимым. Но появилась проблема – все свитеры были одинаковы. Один размер, одна модель, один цвет. Красный конечно, не иначе. Несколько раз нам было стыдно, когда мы группой выходили на прогулку или экскурсию с учителями. В Польше мы узнали, что только двойняшки могут одеваться одинакого. Позже, когда у нас была уже другая одежда, эти свитеры просто лежали заброшены в углу. Может быть кому-то из друзей удалось отправить свой свитер обратно в Вьетнам, как помощь для малоимущих родственников.
У нас не было пока курток. Ни осенних ни зимних. Мы копили деньги из стипендии и постепенно покупали нужную зимнюю одежду. Сначала мы даже одолжали одежду друг другу, когда мы выходили во двор. Все поэтому, что некоторые еще долго не могли купить себе собстенную одежду.
Мы хотели одеваться модно, как польская молодежь. Итак, мы покупали «кожаные» кутрки (из кожзаменителя) у частных продавцов, в их бутиках. Мы искали зимние куртки и другую одежду в обычных магазинах, но это была большая проблема. Все размеры были слишком большие для нас. Иногда мы были принуждены покупать в отделе детской одежды.
Каждый радовался, когда ему удалось купить модные джинсы Levis или вельветовые брюки Монтанна с маленьким американским флагом. Только потом мы разузнали, что можно покупать валюту у валютчиков и купить западную одежду в Польских валютных магазинах (т.н. Pewex).
Стипендия у нас была скромная, мы получали 1600 злотых, потом повышение 1800 злотых а потом еще одно повышение – 2250 злотых. Вельветовые брюки стоили... 3500 злотых. Мы одолжали друг другу деньги. Один купил себе брюки, а другой был принужден ходить весь месяц в старой вьетнамской одежде. Нам было неловко, потому что на Родине боролись с бедой, а мы хотели модно одеваться, значит выгладеть как-то нормально, как польские коллеги.
Время учебы в Университете Марии Кюри-Склодовской было очень интересное. Я помню, что в студенческой столовой каждый мог наливать себе столько супа, сколько хотел. Но были и такие, кто ел 2-3 тарелки супа перед вторым блюдом. И наконец-то не хватало супа. Потом кухарки наливали каждому только по одной тарелке, но не всегда соблюдали этот принцип. За красивую улыбку некоторые студенты могли получить побольше супа – значит польские кухарки были замечательны.
Учеба в Польше выгладела по-другому, чем в Вьетнаме. Здесь у нас было побольше времени на развлечения, напр., прогулки, игру в футбол и экскурсии в польские средние школы. Мы читали польские газеты. Доступны были такие газеты как «Trybuna Ludu» , «Sztandar Młodych» i «Kurier Lubelski». В них мало писали про Вьетнам. Мы радовались, когда Dang Thai Son завоевал главный приз в шопеновском конкурсе. Не могу сказать, что именно поэтому я начал интересоваться классической музыкой. Но позже, когда мои дети начали ходить в школу, именно они попали в музыкальные школы и учились игре на инструментах целых 12 лет. Интересно, что много вьетнамских детей учится в польских музыкальных школах.
Жизнь студента это не только учеба. В жизни есть и другие важные дела. Вьетнамцев жизнь далеко от семьи очень мучит. Каждый скучает по своей семье, а звонить по телефону тогда было сложно. Это было практически невозможным. Все мы с нетерпением ждали почтальона, но тогда письма шли очень долго. Итак нам не хватало чувства и грусть часто присутствовала в жизни каждого иностранного студента. Ее чувствоалось особенно во время праздников, когда все возвращались к своим семьям и в общежитии стало пусто. Оставалась маленькая группа иностранцев.
Когда у нас были выходные, с нашим маленьким студенческим бюджетом мы путешествовали в другие города, чтобы навестить старших друзей и взять у них несколько уроков в области снимания девушек.
Один раз мы с однокурсником ехали в Краков на ночном поезде, чтобы навестить старших коллег. Нам повезло, потому что в вагоне была также большая группа девушек. Тогда очень хорошо относились к иностранцам, не было столько проявлений расизма. Польским парням не мешало, что мы всю ночь разговаривали с девушками. Но тогда мы еще не могли думать о каких-нибудь серьезных связях. Мы знали что нам нельзя встречаться с девушками, поэтому эти контакты длились коротко. Каждый писал несколько писем и не было никаких свиданий в университете в Люблине.
В общежитии в Люблине били дискотеки в академическом клубе, но мы тогда еще не знали как танцевать и поэтому редко там появлялись.
Нам было весело, когда после первого курса мы работали вместе со старшими студентами в летнем лагере в Пшемысле. Мы уже достаточно хорошо справлялись с польским языком. У нас уже было и опыта побольше, не только в языковой области.
Продолжение следует.
Ngo Hoang Minh
[Перевод: Adriana Kołacka]
